«Хай! Ай донт спик инглиш», — выпаливаю заученную фразу пограничнику. Он говорит: «Мэм», — и далее — «моя твоя не понимает». Он звонит переводчику. Телефонная трубка, как палочка-выручалочка, переходит из рук в руки. Вопросы: цель поездки, адрес, по которому остановитесь, родственные отношения… Поясняю: «Меня встретит дочь, она здесь учится…»
Пассажиры быстро разбирают сумки и уезжают. У терминала осталась только я. Дочери нет… Пытаюсь ей позвонить. Связи нет… Оказывается, телефоны здесь работают на других частотах. Стою… Волнуюсь. Думаю: «Буду сама добираться», — и вспоминаю: «Она собиралась переезжать, а я не спросила новый адрес». Хоть за локоть себя укуси. Куда ехать? Как что-либо узнать, не владея английским? Благо знаю название города и университета, где она учится. С тоской смотрю на проходящих мимо людей. Поговорить бы!
Останавливаю афроамериканку (слово «негр» здесь — оскорбление, его нельзя произносить даже в суе, могут быть неприятности). Пытаюсь объяснить на смеси разных языков и жестов, что меня встречает дочь, а я не знаю, как ее найти. Из моего монолога она улавливает только слово «Дельта», берет меня за руку и отводит в офис фирмы «Дельта» здесь же, в аэропорту.
Услышав слово «Москва», менеджер связывается по телефону с переводчиком, и история повторяется. Телефонная трубка туда-сюда из рук в руки. Телефонная трубка для меня становится трубкой мира. Уточняют: «Дочь разговаривает на английском?» По радио делают объявление.
Женщина за руку отводит меня к терминалу № 2 и показывает, где стоять: «Тут». Это слово сказал ей переводчик. Становлюсь «тут» и говорю «сэнк’ю». Слышу повторное объявление, но шумно и трудно понять, что объявляют. Дочки нет. Стою… Не выдерживаю, обращаюсь к семье афроамериканцев, знаками прошу телефон.
Дозваниваюсь! Оказывается, дочка тоже волнуется с другой стороны терминала, и мы друг друга не видим. Настроение из растерянно-расстроенного меняется на радостно-счастливое. От радости я чмокаю афроамериканку в щечку. Женщина улыбается, она понимает мои чувства.
Из аэропорта выезжаем на Таниной старенькой машине в Клемсон (Южная Каролина). В Клемсоне живут в основном студенты. Машину дочь купила недавно. До этого в магазин за продуктами она бегала, делая вид, что занимается спортом. Потому что машины останавливались, увидев идущего вдоль дороги человека, и водители предлагали подвезти. Кстати, бескорыстно.
Вдоль магистрали в семь полос в одну сторону буйствуют леса, в которых много диких зверей. Земля здесь плодородная, красная. Говорят, был случай: по Клемсону гулял тигр, спасатели его поймали и отвезли подальше от города.
Недавно смотрела по ТВ клип: певица мчит в авто, достает конфетку, разворачивает, а бумажку бросает в окно. Здесь ей за выброшенную в окно бумажку влепили бы громадный штраф. Законы соблюдают все. Граждане считают своим долгом вести борьбу с нарушителями, в момент позвонят куда надо, если увидят, что кто-то нарушает. Везде чисто. Много церквей.
Примечание: я пишу о небольших пуританских городах Америки. В мегаполисах другие мерки, я там была лишь проездом. Говорят, там есть районы, куда даже полиция остерегается заезжать.
Клемсон
В Клемсоне дома кажутся разбросанными в лесном массиве, белки сидят на крыльце. Пытаясь понять чужой мир, хожу по улицам, езжу на бесплатном автобусе, знакомлюсь с университетом, студентами из разных стран. Есть русские профессора. Университет огромный (корты, стадион, библиотека, поле для гольфа…). Везде символика университета (лапа тигра): на футболках, в ресторанчике, на дороге…
Жилой дом в Клемсоне.
Самые старательные студенты – из Китая. Одна китаянка притащила в комнату для занятий в университете примус и готовит себе пищу, не отрываясь от уроков, занимается от рассвета до заката. Таня дружит с индуской Приянкой. Приянка из бедной семьи, иногда падает в обморок (возможно, от переутомления), а потом поднимается и занимается дальше. Очень целеустремленная.
Узнав, что я интересуюсь флорой и фауной, получаю сразу три предложения посетить ботанический сад. Принимаю все три. Не думала, что калифорнийские дубы такие громадные! Вдвоем не могли обхватить ствол руками. Обедаем в китайском буфете, берем всякой еды по чуть-чуть, чтобы все попробовать и не переесть. Количество не лимитируется, все удовольствие – 5$.
Игра
Что может рассказать об американском футболе не фанат и не любитель? Пожалуй, счет. Я не фанат и не любитель…. Билет на игру — презент от друзей Тани. Играют команды Клемсона и Майами. В городе с утра праздник: движение перекрыто, все идут в сторону стадиона в оранжевых или фиолетовых майках. Это цвета команды.
У стадиона палатки, жарят шашлыки, продают мороженое, напитки, играет музыка. Оркестр в оранжевой форме с золотистыми трубами занимает сектор стадиона, играет и танцует одновременно. Трубы духового оркестра синхронно разворачиваются, как головки цветов, то в одну, то в другую сторону. Музыканты то приседают, то наклоняются, приводят в восторг публику.
Народ болеет за свою команду. На стадион пришли семьями с бутылками колы, тарелками фаст-фуда. Болельщики вскакивают с мест при каждом остром моменте игры, кричат, аплодируют и даже свистят. В перерыве игроки удаляются передохнуть, а на поле разворачивается красочное выступление команд поддержки. Всеобщее веселье захватывает и меня, оказывается, можно быть счастливым, находясь среди счастливых.
Я на стадионе в Клемсоне. Южная Каролина.
Урок
Джейн, преподаватель факультатива русского языка, женщина лет семидесяти из Англии, предложила мне провести урок русского языка на факультативе: «Студентам будет интересно пообщаться с человеком, приехавшим из России». В университете не изучают русский, но для желающих есть факультатив, человек тридцать. Соглашаюсь, интересно с ними поговорить.
Встретили меня вопросами вежливости: «Как дела? Что здесь понравилось?» Тему разговора я определяю сама — о Великой Отечественной войне. Спрашиваю: «Вспоминают ли это событие в школе, в семьях?» Подчеркиваю, что Америка отправила войска поддержки уже после того, как исход войны был предрешен в битвах под Сталинградом и Москвой. Мне не возражают, просто слушают.
Когда сказала, что война забрала жизнь каждого третьего белоруса, выразили сочувствие, и оно было искренним. У них о войне вспоминают иногда, в семьях, где есть участник этой войны.
Чарльстон
Чарльстон, набережная
Отправляемся в путешествие в первое английское поселение (г. Чарльстон). Город для меня ассоциируется с Реттом Батлером. Ранним утром мчим по трассе. Вдруг… Не верю глазам: синяя птица! Считала, что синяя птица — это аллегория, сказочный персонаж, а тут реальная синяя птица перебегает дорогу. Если бы я увидела ее в клетке, подумала бы, крашеная. Wow! В лесу настоящая синяя птица!
Птица перебежала дорогу и в том же темпе побежала вверх по стволу дерева, чем ввела меня в еще большее изумление. Таня просвещает:
— Здесь таких много, бегают, как куропатки, и лазают по деревьям.
— Не летают?
— Летают, они же птицы! А дорогу в основном перебегают.
На обочине увидели скунса.
Останавливаемся в отеле «Days Inn». Номер на двоих — 40 долларов в сутки (включая завтрак). В городе очень маленький парк с фонтаном. Цветут магнолии. Дома и церкви колониального периода.
Выбираю, на мой взгляд, интересную экскурсию по городу под названием «История». Получаю информацию, проезжая по улицам с домами коттеджного типа. Чарльстон – ранее преуспевающий хлопковый порт. С захвата форта Самтер в 1860 г. в Чарльстонской бухте началась Гражданская война в США. Кроме того, это родина танца чарльстон.
Экспонат — впервые успешно примененная подводная лодка, черный сигарообразный небольшой металлический предмет. Жутко представить, что кто-то туда вместился и спустился под воду. Когда-то населением этого штата были индейцы, а сейчас здесь нет ни одной резервации. В 1989 году от урагана Хьюго в Чарльстоне пострадало три четверти зданий (ущерб — 3 млрд. долларов). Ураганы здесь — серьезная угроза. А дальше идет рассказ, где чей дом. Америка — страна молодая, ей 300 лет. О жизни индейцев история умалчивает.
Лучше бы выбрала экскурсию по ночному кладбищу со спецэффектами…
Расположен Чарльстон между устьями рек Эшли и Купер. С набережной виден самый старый корабль на якоре в бухте. Его можно посетить. Местность, прилегающая к рекам, болотистая, и очень много мостов. Мосты заставили поежиться от страха. Они переплетаются друг с другом под разными углами да еще имеют повороты. Кажется, сейчас машина поедет на двух колесах или станет боком сползать вниз. Просто вояж под куполом цирка.
Мост в Чарльстоне.
Мосты невероятной протяженности, так как идут к пляжу через болото
Плантация «Магнолия»
Возвращаясь, заезжаем на плантацию «Магнолия» в устье реки Эшли посмотреть на крокодилов в естественной среде обитания. Берега Эшли заболочены. Над поверхностью воды возвышаются настилы, на которых крокодилы греются на солнышке.
По аллеям плантации экскурсантов везут в прицепленных к трактору вагончиках. Гид рассказывает о плантации, птицах и крокодилах… Сходить с асфальтированной дорожки запрещено — ядовитые змеи, пауки и даже растения. Шаг вправо, шаг влево — травма, реанимация или того хуже. Природа здесь может не только ужалить, а даже съесть.
Плантация Магнолия
На островке, как монумент, застыла белая цапля, вызывая сомнение неподвижностью. Толкаю дочку: «Учись бизнесу. Смотри, как искусно вылепили цаплю, чтобы привлечь туристов!» И, словно услышав, цапля взлетает. На деревьях много паутины, значит, много и пауков.
Недалеко от дома – пастбище. За заборчиком пасутся кони, чистенько – за лошадьми убирают. Рядом с домом магазинчик сувениров, кафе и любой каприз за ваши деньги.
На обратном пути клонит ко сну, чтобы взбодриться, сворачиваем в придорожный супермаркет. Здесь какая-то акция. У входа нам предлагают попробовать чипсы. Отказываемся. Через несколько шагов настойчиво предлагают отведать гамбургер с новым соусом. Пытаемся отказаться, но уступаем — уж очень мило улыбается мужчина.
Гамбургер вкусный, хвалим. Все довольно улыбаются. Мужчина спрашивает: «Из какой страны мы приехали?» Говорю: «Беларусь». Он не знает такой страны. Поясняю: «Рядом с Россией. По дороге заехали выпить кофе». Узнав, что мы из России, и ехать нам далеко, мужчина просит подождать и уходит.
Дегустируем ананас, макароны с мясом, торты. Надегустировавшись, понимаем, что можем не обедать и не ужинать. Любезный мужчина приносит нам стаканчики с кофе. Благодарим и идем на кассу. Но продавцы отказываются взять оплату — это презент. Нам улыбаются, желают хорошей дороги, приглашают приезжать еще. Наверное, они приняли нас за важных особ. Что ж, иногда приятно почувствовать себя иностранной вип-персоной.
Валентина БЫСТРИМОВИЧ.